Тяжёлым испытанием для города стала Вторая мировая война. Около 18 тыс. днепродзержинцев воевали на её фронтах. Почти 11 тыс. погибли на поле боя. В годы гитлеровской оккупации, длившейся 26 месяцев, враги замучили и расстреляли 1069 днепродзержинцев (из них 96 дети). Большинство из погибших — коммунисты, евреи, цыгане.
Уже с 9 июля 1941 года в городе начались регулярные воздушные налёты.
До 10 августа была проведена эвакуация важнейших предприятий и жителей города. 23 августа 1941 года в город Днепродзержинск вступили немецкие войска.
Удивительно, что многие евреи, имевшие возможность эвакуироваться, не сделали этого, т.к. не верили информации о зверствах фашистов по отношению к еврейству. “Великая нация, давшая миру Гёте и Шиллера, не способна на такое”, — уверяли друг друга евреи и жестоко поплатились за свою наивность. Но многие вспоминают, что не менее жестокими по отношению к евреям были свои местные полицаи. Они выдавали евреев фашистам, издевались над ними как хотели. В самом начале оккупации евреев обязали зарегистрироваться и носить нарукавную повязку со звездой Давида, в октябре сорок первого их всех обязали собраться на сборном пункте для отправив особо приготовленные для жительства поселения. Выстроившись в ряд по пять-шесть человек, шли старики и мужчины, юноши и молодые женщины с детьми. Многие плакали. У детей в руках игрушки: куклы, мячики. В глазах — обречённость.
Вокруг конвой из фашистов с автоматами и полицаев с карабинами. Колонна шла в сторону Баглея. Говорили, что на станции ждёт специальный поезд. Только после освобождения стало известно, что евреев никуда не отвезли. В юго-западной части недостроенного Баглейского коксохима, в водо-канализационной канаве их расстреляли, предварительно отобрав вещи и ценности.
Всего за время хозяйничанья фашистов в Днепродзержинске расстреляно более трёхсот человек еврейской национальности, в том числе женщины и дети.
На евреев устроили настоящую охоту: то там, то здесь полицай, выловив жертву, конвоировал её в управление. Рассказывали, что в октябре 1941 года молодая еврейка родила двойню. Нацисты умертвили обоих младенцев в роддоме.
Но, несмотря ни на что , находились жители, которые шли на смертельный риск, пряча в своих квартирах евреев. Так, Стефанида Дундук таила у себя в квартире дома по улице Сыровца (пр. Тараса Шевченко) , 69 еврейскую девушку. Та молчаливой тенью ходила по квартире, а потом ушла куда-то на село. В доме на Пролетарской, 2 Марфа Кулинич укрывала детей — брата и сестру Миру и Рувима Злотник.
Согласно архивным документам, в 1939 году в Днепродзержинске проживало 4900 евреев, в Августе 1941 года начался оккупационный период, во время которого уничтожено 285 евреев. Но днепродзержинские исследователи уверены, что жертв было больше. Расстрелы происходили зимой 1941-1942 гг.
Изучением материалов о зверствах фашистов в Днепродзержинске занимается группа “Поиск”, которую возглавляет Леонид Бройтман.
Своими воспоминаниями о военном периоде поделилась Вера Борисовна Голубчик, которой в 1941 году исполнилось всего 7 лет. её мама была русская, а отец — еврей: “Первое время отец жил вместе с семьёй, но когда соседи стали обзывать меня и брата Игоря “жидовскими детьми”, он решил поселиться отдельно от нас. А всем говорить, будто они с мамой в разводе. Снял себе комнату на улице Красноармейской, мама тайком носила ему туда еду, а по ночам частенько приходил к нам. Так и жили. 23 февраля 1943 года отца и его сослуживцев с семьями вывезли в балку и расстреляли. Отцу было всего 35 лет”.
— Очень хочется найти могилу отца, — говорит Вера Борисовна. Там, в Колеусовской балке, где, кстати, расстреливали не только евреев, потом 4-ю горбольницу построили. И не перезахоронили никого.
Люди потом говорили — построили на костях расстрелянных. И ни памятника, ни знака на том месте нет. И люди даже не знают, что творилось здесь в те страшные годы. А надо. Чтобы знали и помнили, чтобы подобного никогда не повторилось. Не зря ведь говорится: пока я помню, я живу!
Член еврейской общины г. Каменское Ирина Маркусовна Малкина посвятила свое стихотворение “Хана” одной из страшных страниц истории нашего города.
ХАНА
На сердце моём рана –
По имени тётя Хана,
И колоколом стозвонным –
А-ро-нов-на, А-ро-…
Мой город, об этом помни:
Базарная площадь, полдень,
Вдруг — немцы коричневой лавой:
Идёт на людей облава,
Прикладами, как скотину
Людей загнали в машину:
Марусю , и Хану. и Любку.
Машина звалась душегубкой.
И плотно закрыли двери,
И руки потёрли звери,
Сработано чётко и ловко,
Попались. как в мышеловку.
Последняя мысль о дочке,
Ей только всего два годочка.
В последней предсмертной муке
За воздух хватались руки.
Проклятая душегубка!
Нет Ханы, Маруси, Любки.
И души их отлетая, Отмучившись, в рай попадают.
Какие страшные судьбы!
Склоните головы люди
Пред памятью днепродзержинцев,
Евреев и украинцев,
Русских, поляков, греков,
Ведь были они ЧЕЛОВЕКИ…
На сердце моём рана –
По имени тётя Хана,
И колоколом стозвонным
А-ро-нов-на, А-ро-…
(Исп. док. материалы из архивов библиотеки синагоги “Бейт Реувен” г. Каменское)