Рабби Ашер Сосонкин был одним из самых преданных подвижников Любавичского Ребе, которые самоотверженно сохраняли иудаизм в Советском Союзе в эпоху сталинских гонений на религию. Обвиненный в контрреволюционной деятельности, рабби Сосонкин долгие годы провел в лагерях ГУЛАГа. Там он познакомился с евреем по имени Нахман Розман. В молодости Нахман перестал вести традиционный еврейский образ жизни, он дослужился до высокого чина в Красной армии, но затем его арестовали и приговорили к длительному сроку заключения. Розман очень привязался к хасиду, напомнившему ему о родительском доме и о жизни, от которой он когда-то отрекся. При помощи и поддержке рабби Ашера он начал свое возвращение к заповедям иудаизма, несмотря на то, что в условиях, в которых они находились, соблюдение кашрута, отказ от работы в Шаббат и пара минут на молитву превращали их жизнь в существование, наполненное постоянными наказаниями и опасностями для жизни и здоровья. Однажды, незадолго до наступления Хануки, реб Ашер открыл приятелю свой план: — Я достану пустую консервную банку. Две недели мы будем откладывать половину от ежедневной порции маргарина, и к Хануке у нас будет достаточно масла. Фитили можно скрутить из ниток, торчащих из одежды. А после отбоя, когда все будут спать, мы сможем зажигать менору под моей койкой. — Ни в коем случае! — закричал Нахман. — Реб Ашер, это же Ханука, праздник чудес. Мы исполним заповедь как положено и будем зажигать свечи не в какой-то ржавой консервной банке,...
